Жизни лишь только до медных труб, дальше - легенда (с) О. Медведев
Есть книжки, из которых тебя не вытащит уже никто и никогда. Тем более, если их написали твои ровесники, ну почти ровесники.
Так вот я не читал этих книг, из которых меня уже не вытащить, но я в них был, заглядывал туда.
Я-то жил, право, в параллельном благополучии; от кого-то через районы, от кого-то через города. Но время мы делили одно.
Я, правда, ребята, простите, не смог - каждую строчку, внимательно. И так боль застревает в горле целыми абзацами.
И слово "простите" тоже - в горле.
Много раз мокрые глаза.
А еще кто-то написал, это будет смешно. Я, наверное, именно эти абзацы промотал. До гротеска смешные. Гомерически смешные - не видел.
Что касается "спасибо" - оно кажется невозможным.
Павел Санаев "Похороните меня за плинтусом". Рубен Давид Гонсалес Гальего "Белое на черном".
Так вот я не читал этих книг, из которых меня уже не вытащить, но я в них был, заглядывал туда.
Я-то жил, право, в параллельном благополучии; от кого-то через районы, от кого-то через города. Но время мы делили одно.
Я, правда, ребята, простите, не смог - каждую строчку, внимательно. И так боль застревает в горле целыми абзацами.
И слово "простите" тоже - в горле.
Много раз мокрые глаза.
А еще кто-то написал, это будет смешно. Я, наверное, именно эти абзацы промотал. До гротеска смешные. Гомерически смешные - не видел.
Что касается "спасибо" - оно кажется невозможным.
Павел Санаев "Похороните меня за плинтусом". Рубен Давид Гонсалес Гальего "Белое на черном".
и ком в горле, и глаза красные
и ощущение вывернутого пространства
искореженного
а коллега по работе сказала: Бедная бабушка, всю жизнь положила на внука, а ей никто спасибо и не сказал...
это так к слову о всоприятии
Я потом в рецензиях видел "очень смешная, гомерически смешная..." как-то так. И у меня сразу становились круглые глаза. Не смешно. Ни разу. Даже у Санаева, у Гальего там и не обещал никто смешного, слава Богу. А с "плинтусом" я может, чего не понимаю, как-то близко это все принимаю. Да, слезы...
А бабушка. Не согласен.
с бабушкой
Да еще потом текст Гальего сверху, да еще Краснодон от Экслера... а вы почему смеялись? Или над кем?
Ведь, наверное, если смеяться, то... над собой?
Что-то как-то не вырисовывается у меня смех.
А приятно, неприятно - в том и дело, если бы это был художественный вымысел, то я бы думал про приятность и комфорт, может быть. А тут... тут нет такой ниши для бегства. Ее вообще нет. Привели, поставили, показали: а вот бывает еще так, и это - правда. И ты ничего ни тогда не сделал, ни сейчас не сделаешь. И это тоже правда. Хочешь, не хочешь - знай. Вот хожу, знаю.
Оно физически больно от душевного невнимания каждого к каждому. А так все хорошие люди-и-и.
ну для меня это и значит "больные".
пусть не вымысел. пусть не сделаю. так же можно читать всякие газетные заметки - про то, как любящие родители детей морят голодом, варят в кипятке или сажают на цепь. это тоже будет правда. и это тоже читать тяжело - от осознания собственного бессилия и идиотизма нашего государства.
Впрочем, в книге мне куда больше запомнилась Москва того времени. Как ни странно, она там очень хорошо ощущается, а старую Москву я очень люблю.
Сколько или желание дистанциироваться от всего происходящего - будь что будет лишь бы меня не задело
или желание насильно всех облагодетельствовать
И то и другое очень по-человечески, и то и другое доведено до предела.
А так жалко всех, но ведь надо же как-то и де-то изменить эту доминошную цепочку.
Ведь все несчастливы.
Меня эта дьявольская любовь, помню, шарахнула просто - и вдруг дошло, что стою на той же дорожке, что и та несчастная бабушка. Ну и сбросило с дорожки-то... так что они еще и действенные могут быть, такие книги...
Та квот, я ничего смешного там тоже не вижу. Разве только выражение "тыц-пиздыц".
Горько, жизненно и очень узнаваемо.
Елена Санаева - такая красивая женщина. И кажется сильной. Какой же должна была быть ее мать?!
Алька@, ага, горько. Наверное, эту книгу неправильно читать в одиночку. А если не в одиночку, то может, будет и смешно. А когда один, все кажется трудным, непреодолимым, безысходным даже...
У нас спектакль по книге поставили. Дорогой, наверное. Но там Скляр играет. Значит, хороший спектакль.
Сильно!
А "Белое на черном" - это мрак, но...
Вот слушай: Черный – цвет борьбы и надежды. Цвет ночного неба, уверенный и четкий фон сновидений, временных пауз между белыми, бесконечно длинными дневными промежутками телесных немощей. Цвет мечты и сказки, цвет внутреннего мира закрытых век. Цвет свободы, цвет, который я выбрал для своей электроколяски.
Ролан Быков снимал "Чучело". Его сын написал "Похороните меня за плинтусом". И это тоже важно.
Детство - это такая штука. Вроде бы проходит. Но стоит вернуться, постоять на том асфальте, где стоял, когда был мелким, и врастаешь в этот асфальт. Там земля притягивает круче, любит крепче. Там асфальту прощаешь самые большие трещины. Там вода - .живая.
Уходишь, думаешь - да везде так! А возвращаешься - нет, только там.
идиотизм неистребим. Был, есть и будет. Наверное, в некоторых случаях и, правда, лучше быть юмористом. Как Вудхауз говорил: человеком со смещением в крови, видящим мир "не в фокусе".
"Вам все шуточки, а Рим-то горит!" - в этот раз лично я с правой стороны, меня больше волнует Рим. А мог быть и слева, может, еще буду и посмеюсь гомерически над "гомерически смешной" книгой Санаева.